с пленными был накрепко заперт.
Брикабрей подошёл к воротам, расписанным киноварью, и приоткрыл смотровое оконце. У ворот стоял вихрастый мальчишка, который до колотушки едва дотягивался.
– Что надо! – сказал Брикабрей.
– Дома ли Цю Минь? – спросил мальчишка.
Брикабрей замешкался. Потом он вспомнил, какую хитрость Бинь Лю придумал, чтобы колдунов не тревожили.
– Уехал Цю Минь в Нанчань, – сказал он. – И семью взял. Оставил только меня за домом присмотреть.
– Вот жаль! – сказал мальчишка. – Выходит, мимо него вся выгода пройдёт. Нечасто в деревне торговцы волшебством бывают.
Глаза у Брикабрея загорелись.
– Волшебством? – переспросил он.
– Драгоценными камнями, в которых волшебные духи сидят, – закивал мальчик. – Двенадцать изумрудов. Вот таких вот!
И мальчик показал свёрнутый фигой кулак.
«Не может быть! – подумал Брикабрей. – Должно быть, разобрали на камни ожерелье-то». Вслух он сказал так:
– Зови к нам сюда этого торговца.
– К вам? – удивился мальчишка.
– Ну то есть ко мне, – поправился Брикабрей. – В купеческий дом.
– Нет у него времени по домам и дворам весь город обходить, – ответил на это мальчишка. – И без вас там целая очередь к нему.
– Там это где? – спросил тогда Брикабрей.
– Да в трактире, – махнул рукой мальчишка. – «Сазан и Фазан».
Брикабрей понимающе закивал.
– Ну я передал, что знаю, – сказал тогда мальчишка. – Побегу дальше, ещё надо купцов на дальней улице обойти.
Промолвив так, мальчишка развернулся на пятках и побежал прочь. А Брикабрея прихватила жадность. «Завладею камнями сам, – решил он. – Обскачу Бинь Лю, пусть самолюбством своим подавится». И Брикабрей, стараясь не шуметь, выскользнул со двора и засеменил в сторону трактира.
Бинь Лю всё это видел и догадался, что происходило на самом деле. «Попался дурень Брикабрей на приманку, – понял колдун. – Значит, поблизости Такуан где-то. Скоро и ко мне пожалует. А уж я-то его привечу».
Такуан же сидел в это время за дальним столом в трактире. «Кто на удочку мою клюнет? – размышлял он. – Бинь Лю вроде бы не глуп, но, может, и его жадность прихватит. Но станет ли колдун сам на стук отзываться? Нет, всё как я задумал, так и произойдёт».
На пороге трактира появился Брикабрей, и Такуан тотчас успокоился. Он помахал колдуну рукой и крикнул так:
– Эй, Брика-брика-брей!
Брикабрей заметил Такуана и вмиг понял, что его заманили в ловушку. Испуганными глазами колдун обвёл трактирную залу в поисках спутников Такуана. Никого не заметив, Брикабрей дал волю своему негодованию.
– Так это ты! – вскричал он. – Где хвост потерял свой? И где твои спутники попрятались? Боятся меня? – решил он храбриться.
– Один я, – ответил Такуан. – Я и в одиночку тебя поборю. Признавайся, ты купца Цю Миня дом захватил! Или ты нынче другому колдуну прислуживаешь?
– Я сам! – возмущённо крикнул Брикабрей.
Крепко его схватила обида за сердце, хоть и справедливо его Такуан в прислужники определил. Из обиды в колдуне тотчас распустился и гнев.
– Сейчас я тебя! – взвизгнул Брикабрей.
Он приметил над головой Такуана большое тележное колесо, на ободе которого висели светильники. «То что надо! – решил Брикабрей. – Уроню ему прямо на макушку». И колдун, прочтя заклинание, поднял руку, чтобы указать волшебству на колесо.
Но тут под ноги ему бросился маленький лисёнок по имени Дзин. Он укусил толстого колдуна прямо за лодыжку. Брикабрей завопил от боли, схватился рукой за больную ногу и запрыгал на здоровой. Дзин тотчас же укусил его и за вторую лодыжку.
Брикабрей вконец позабыл о колдовстве, поджал обе ноги и повалился на пол. Выпущенное на свободу заклинание ударило в первую же вещь, которая попалась на пути. Вещью этой были тяжёлые лосиные рога, закреплённые над входом в таверну.
Рога покачнулись и, заскрипев, упали со стены вниз. Заострённые, растопыренные во все стороны роговые кончики вонзились Брикабрею прямо в то место, которым он так любил сидеть на мягких подушках. Словно этого было мало, по макушке Брикабрею угодило сорвавшейся вслед за рогами табличкой «Выход здесь».
Колдун заверещал от боли и попытался уползти прочь, но не тут-то было. Из-за соседних столов выскочили трактирные завсегдатаи и крепко связали колдуна по рукам и ногам. В рот Брикабрею был вставлен кляп, который прогнал у того всякие мысли о дальнейшем колдовстве.
– Этого колдуна по всей стране знают, – заявил Такуан. – В Сурин его отправьте, там его давно ждут.
– М-хм! Мх-хм-мх! – попытался возразить Брикабрей, ёрзая по полу.
Горожане поняли, что колдуна испугало предложение Такуана, и потому решили, что так и следует поступить. Ну а сам Такуан дождался темноты, после чего, прихватив молоток и ведро масла, отправился к дому купца Цю Миня.
Неслышно проскользнув на задний двор через маленькую калитку, Такуан первым делом взобрался на поленницу и просунул молоток в сарай через потолочное окно. Лисёнок Дзин прыгнул следом и в один миг освободил от верёвок матушку Такуана, его сестру и Руо Лян, глаза которой радостно засияли в темноте.
Договорившись о плане с матушкой, Такуан приступил к его исполнению. Прижимаясь к забору, он обошёл двор и подобрался к стоявшему на отшибе колодцу. Оборотни на Такуана внимания не обратили. Как и во всякую ночь, их больше прочего занимала игра в кости.
Такуан улучил момент, когда выигравший очередной круг оборотень-ягуар захохотал и сгрёб оборотня-шакала в объятья. Такуан поднял тяжёлое ведро с маслом из оливок и выплеснул содержимое в колодец. Масло толстым слоем покрыло гладкие колодезные брёвна. Оборотни и этого не заметили.
Между тем оборотень-шакал, высвободившись из лап своего собрата, недовольно собрал кости.
– Ещё давай сыграем, – сказал он.
– Проиграешься ты всё равно! – засмеялся оборотень по имени Ягуар. – Нет сегодня удачи с тобой. Да и вчера не было!
И оборотень-ягуар захохотал пуще прежнего.
А Такуан размахнулся опустевшим ведром и запустил его в колодец. С громким звоном ведро ударилось о брёвна.
– Что там? – всполошился младший оборотень.
– Иди глянь, брат Шакал! – повелел ему старший.
Оборотень-шакал хотел было огрызнуться, но припомнил, чем прошлый спор у него со старшим братом кончился. И пошёл в сторону колодца, за срубом которого притаился Такуан.
– Ну что? – окрикнул оборотень-ягуар собрата.
– Нет ничего, – сказал тот, едва оглядевшись. – Давай сыграем ещё.
– А в колодце смотрел?
– Да смотрел, смотрел, – отмахнулся оборотень.
– Брешешь ты опять, брат Шакал!
Раздосадованный справедливым обвинением, оборотень-шакал наклонился и заглянул в колодец. Там было темно, как на дне Мариканской впадины.
– Получше вглядись! – распорядился оборотень-ягуар.
Его собрат наклонился ещё сильней и вперился что было мочи в колодезную темноту. А Такуан только этого и ждал. Он подскочил к оборотню-шакалу со спины и отвесил тому под хвост хорошего пинка. Оборотень перекувыркнулся и полетел в
